такая большая, что в будни не поговорить. А хочется ясности: знать и понимать, насколько все серьезно и куда мы движемся… Оба давно свободны от предыдущих браков и каких-либо отношений.
Поздравляю его с Рождеством! Он шлет поздравления с Новым годом!
Очередное послание прибывает с рассказом о том – непонятно о чем. Выписываю слова, что нашлись в словаре. Получается: «На Рождество ездили с друзьями в деревню и кого-то… Убили!» Покрываюсь мурашками, озноб бежит по спине!
Кого убили? За что убили? И как такая ситуация вообще могла случиться со взрослым порядочным человеком? Ничего не понимаю. Просила же писать глаголы в инфинитиве, не склоняя. Чтобы быстрее находить их, несмотря на меняющиеся окончания, эти мудреные итальянские слова. Зачем их так много?!
Быстро пишу письмо с нервными вопросами и беспокойно жду ответа. Неужели… Да нет… Не может быть!
Наконец вижу: на значке почты мигает белый конвертик – пришел новый емейл. Дрожащими руками открываю, это от него. Ответ невыносимо медленно грузится-грузится-грузится… Опа, открылось! Читаю.
Оказывается: «В деревне ЗАКОЛОЛИ ХРЯКА! Чудесно провели время! Ели много жаркОго, пили вино и вернулись в город с домашними колбасами». Уффф! Наконец-то. Все проще простого. Кого ж еще колоть в деревне на Рождество? Конечно, свинью! Или кабана. Ан нет, в этот раз был ХРЯК – ёпэрэсэтэ!
Делаю вывод – словарь нужен побольше.
Зима идет с обычными морозами и метелями. Я простужаюсь и болею тяжелой ангиной. Приглашаю учительницу на дом, слушаю уроки, закутанная одеялами по самый нос. Молча злюсь и раздражаюсь, что она не знает секрета, как вложить весь язык мне в голову как можно быстрее для нормального общения с Марко.
Узнав, что больна, итальянец рвется прилететь. Написала: «No-no-no»33. Я возражаю, я против: ведь чихаю и кашляю, вообще в разобранном состоянии. И испугалась, если честно. Он стал важен для меня. Квартира хотя и в центре, и хорошая, но нуждается в ремонте. И подъезд грязный. И суровая зима вовсю. Мало ли что может случиться, а вдруг синьор замерзнет, заболеет и разочаруется.
Но синьор не отступает!
Через несколько снежных дней читаю от Марко предложение: «Встретиться в марте, в каком-либо городе в западной части России». Мои глаза расширяются. Ахаю! Прикладываю руки к покрасневшим щекам. Называю Москву или Петербург, надеясь, что выберет второе. Так и выходит. В Москве бывал три раза, с Питером незнаком. Я была в Питере, поэтому отвечаю: «Отличный выбор, хорошо, договорились».
Марко бронирует гостиницу, присылает мне денег на билеты. Остается ждать начала марта.
Дни тянутся томительно долго. Сдерживаю себя, стараясь быть благоразумной и не сходить с ума от человека практически незнакомого. Образ в голове основан на первом впечатлении, слов подруги (мол, мужчина порядочный) и горячо-ласковых посланий на непонятном языке.
«Не стоит торопиться, – говорю себе, – спокойно, еще ничего не определено». Но мысли все равно о нем. О нас. Как оно сложится? Каким будет второй взгляд друг на друга? Как пройдут эти девять дней/восемь ночей? Как примет Питер? Какая там будет погода в конце-концов?
Зима продолжает крутить свои вьюги. Покупаю весеннее красное пальто…
Дома, на столе рядом с компьютером, в рамочке стоит наше фото из Феррары. Прошу Марко прислать еще фотографий. Хочу видеть получше, мечтаю всмотреться в его лицо.
Сама отправляю фотографии в каждом емейле: собираю грибы в тайге, купаюсь в реке, несусь на санках с горы. Хвалюсь сканом местной газеты со мной на первой странице и собственными стихами. Четверостишия, конечно, ему непонятны, а мною полюбоваться можно.
Среди снимков есть мы с маленькой внучкой, обе в теплых шубках среди снежных сугробов – намело тогда у детского садика, выше песочниц и каруселей. Есть я с дочерьми, стою между ними, моими высокими стройняшками. На фото с дачи сидим с мамой у летней кухни среди цветов, на фоне кукурузы. Так он заочно узнает моих родных.
Присылает себя и дочерей. Листаю, пересматриваю. На снимке из отпуска – со старшей Кристиной в Англии на палубе старинного парусника. Видно, как похожи. В чертах лица и внимательном взгляде читаю характер девушки со сложным внутренним миром. Младшая Камила верхом на английской лошади, с веселыми кудряшками вдоль лица и улыбкой во весь рот, кажется хохотушкой с добрым сердцем.
Но чаще шлет фотографии художественные, которыми гордится. Ночная Венеция, горные пейзажи, макросъемка насекомых.
Продолжаю учить язык с увлечением и все же понимаю – для нормального общения в Питере запаса слов будет недостаточно. Увидела в продаже хорошенький ноутбук. Схватила, купила и уже не расстаюсь. А к нему (какое счастье) на той же витрине нашлась программа «электронный словарь пяти основных европейских языков».
Теперь я спокойна. С ноутбуком смогу «говорить» с Марко письменно на любые темы, через программу-переводчик. Надежный помощник для коммуникации с моим иностранцем найден!
6. Вторая встреча в Санкт-Петербурге
Аэропорт Пулково – Внутри мозаичной шкатулки –
Сплю на балете – На завтраках ем много – Янтарная
комната – Ужин под витражами – Марко пьет водку –
Две свечи наклонились – Через замерзшую Неву –
Чуть не описалась – В последний вечер – Связан детьми –
Зовет в августе – Его взгляд: «Как, уже все?»
Любви все возрасты покорны.
А. С. Пушкин
За спиной день полета до Москвы и ночь поездом до Петербурга. Заселяюсь в указанную Марко гостиницу «Достоевский». Сообщаю дочерям, что доехала нормально.
Путешествие через кучу часовых поясов выбивает из колеи. Смотрю на свеже-застеленную постель в нашем номере и хочется прилечь. Сплю пару часов. Все равно его самолет прилетает после обеда.
И вот я в Пулково среди встречающих. Стою в первом ряду, держась за ограждение, волнуюсь, теряя терпение. Звучат объявления о прилетающих рейсах, самолеты садятся, пассажиры выходят, но все не те. Где же мой седовласый герой?
Наконец, вижу его сияющее лицо с широкой улыбкой! Теплый огонек в моей груди жарко пламенеет. Обнимаемся, целуемся в щеки. Еще немного сдержанны, все-таки письма это одно, а реальная встреча – другое.
Марко сообщает дочерям по телефону: «Tutto a posto, arrivato a San Pietroburgo»34. Берем такси, кладем в них два больших чемодана. Что в них? Наверняка настоящий итальянец приехал с набором одежды и обуви на каждый день.
Едем, моя рука в его теплой руке. Странно, он без перчаток, но руки горячие. Улыбаемся.⠀Волнуюсь, переживаю. И он тоже. Все-таки новая встреча предполагает переход на другой уровень отношений, страшно оказаться разочарованными. Встречаемся взглядами, воздух наполнен чувственной энергией, как электричеством.
Приехали, таксист называет цену и Марко деловито расплачивается. Видно, что человек привык путешествовать. Даже не зная русского и владея небольшим набором английских фраз, ведет себя уверенно. Мне это нравится. К слову, его второй язык – французский…
На самом деле, слова и не нужны. Достаточно взглядов. Страстных, нетерпеливых! Поднимаемся в номер. Он быстро раскладывает рубашки в шкафу, брюки вешает на плечики. Три пары ботинок ставит на нижнюю полку, чемоданы закидывает наверх. Аккуратный.
Принимает легкий душ. Я сижу на кровати в растерянном ожидании. Мыслей нет, в голове лишь тихий хрустальный перезвон. Сердце стучит, замирая на паузах. Сейчас он придет… Неужели мы здесь вместе, неужели это все правда?
Выходит, сжимает меня в объятиях, нежно и страстно целуемся и… Накопленные за долгие три месяца мечты, желания, эмоции вырываются, наконец, на свободу, как шампанское из рождественской бутылки!
Ужинаем поздно. Переполненные событиями дня, засыпаем как убитые и спим крепким сном. Притихший ночной Петербург терпеливо ждет, чтобы с утра начать показывать свои красоты.
Утром завтракаем и выходим из гостиницы, наш путь лежит в Эрмитаж. Мартовский город, припорошен снегом. Прохладно.⠀Широкие улицы просторны для итальянца из Венето. Марко замечает: этот город не похож на Москву.
Питер фотогеничен, каналы и улицы богаты широкими панорамами и глубокими перспективами. Щелкаем затворами фотоаппаратов. Понимаем друг друга, когда один вдруг застывает на ходу, уставившись в глазок видоискателя.⠀
В Эрмитаже очереди
